Кто я? Что я? Только лишь мечтатель, Перстень счастья ищущий во мгле, Эту жизнь живу я словно кстати, Заодно с другими на земле.
И с тобой целуюсь по привычке, Потому что многих целовал, И, как будто зажигая спички, Говорю любовные слова.
“Дорогая”, “милая”, “навеки”, А в уме всегда одно и то ж, Если тронуть страсти в человеке, То, конечно, правды не найдешь.
Оттого душе моей не жестко Ни желать, ни требовать огня, Ты, моя ходячая березка, Создана для многих и меня.
Но, всегда ища себе родную И томясь в неласковом плену, Я тебя нисколько не ревную, Я тебя нисколько не кляну.
Кто я? Что я? Только лишь мечтатель, Синь очей утративший во мгле, И тебя любил я только кстати, Заодно с другими на земле.
В избранном Добавить в избранное Подождите. Удалить из списка —>
Нажмите «Мне нравится» и
поделитесь стихом с друзьями:
Источник: poemata.ru
С.Есенин — «кто я, что я?» (читает С. Безруков)
Кто меня любит — мне даром не нужен, а кого я любл
«Вот ведь как несправедливо мир устроен, Гутя!
Кто меня любит — мне даром не нужен,
а кого я люблю — не любит меня» — Сергей Есенин.
Как бы категорично не звучали эти строки Есенина, но я согласна.
Для каждого любовь имеет свое значение, свои «симптомы» и «побочные эффекты». Почему я говорю об этом чувстве, как о заболевании? Нет, я не считаю любовь болезнью, но только в том случае, если это взаимно. Болезнью выступает, когда один любит другого, которому ты и даром не нужен. Если при взаимности ты счастлив и окрылен, то любить в одиночку – приносит лишь боль и самобичевание.
Что такое любовь и откуда это берется? Вариантов очень много, к примеру: одни говорят, что это возникает само по себе, другие утверждают, что это всего лишь игра гормонов, кто-то утверждает, что это дар, посланный Богом и еще много разных версий.
Как по мне, так это неземное чувство, которое дается несколько раз за жизнь, а может и единожды. Любовь нельзя купить, по щелчку невозможно влюбиться/разлюбить, все это происходит внезапно, нежданно, с бухты-барахты. И так случается, что мы влюбляемся не в тех, не по собственной воле конечно, но это происходит.
Как замкнутый круг, цепочка – ты любишь одного человека, тебя любит иной, а предмет твоей любви любит еще кого-то. Я не отрицаю, естественно, есть и взаимные чувства, но мне кажется это редкость, которую нужно беречь. Вообще на любовную тематику можно долго вести дискуссии, но ведь не об этом мой рассказ.
Полгода назад я полюбила одного прекрасного человека, но не вышло сказки о любви вечной. За это время я познала все «побочные эффекты» любви (именно так, ибо это оказалось не взаимно). Бумага и ручка стали лучшим другом, а подушка — верной жилеткой, в которую можно было выплакаться в любой момент. Впервые в жизни я ощутила себя такой слабой и беззащитной.
Кто я, что я — Сергей Есенин (читает Сергей Безруков) #есенин #поэзия #стихи
Время проходит, а легче никак не становится. Я прошла через все чувства, которые только можно испытать, но так разлюбить этого человека не смогла. Почему именно он закрался в моей душе, сидит, как заноза и не вылезает, я не знаю, но я могу сказать с точностью – со мной такое в первый раз.
И только сейчас я поняла, что любить можно и по-тихому, для себя так сказать, не требуя никакой отдачи. Для меня главное, что этот человек жив, здоров, сыт и счастлив, даже если не со мной. Я наблюдаю за тобой со стороны, и мне становится легче, просто знать, что ты где-то засыпаешь и просыпаешься, что у тебя все хорошо.
Но когда тебя нет онлайн очень долгое время, в сердце что-то колит и ёкает, волнение и переживание переполняют. Я думаю о тебе постоянно, ты как будто живешь во мне, и душа моя принадлежит только тебе. Но ничего невозможно изменить. У нас две разные жизни, судьбы, дороги. И как бы сильно я тебя не любила, я не смогу заставить тебя полюбить меня.
Несмотря на все, любовь – это светлое и доброе чувство, которое вдохновляет и придает сил. Любите друг друга, взаимно, сильно, навсегда, ломайте стереотипы, рамки человеческого скептического мировоззрения, боритесь за любовь. Побеждает тот, кто действует.
Если вы есть на сайте, то можно поговорить о том, откуда приходит интерес к другому человеку.
Портал Проза.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице.
Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и законодательства Российской Федерации. Данные пользователей обрабатываются на основании Политики обработки персональных данных. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Проза.ру – порядка 100 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более полумиллиона страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
Источник: proza.ru
Сергей
Есенин
В зимний вечер по задворкам
Разухабистой гурьбой
По сугробам, по пригоркам
Мы идем, бредем домой.
Опостылеют салазки,
И садимся в два рядка
Слушать бабушкины сказки
Про Ивана-дурака.
И сидим мы, еле дышим.
Время к полночи идет.
Притворимся, что не слышим,
Если мама спать зовет.
Сказки все. Пора в постели…
Но а как теперь уж спать?
И опять мы загалдели,
Начинаем приставать.
Скажет бабушка несмело:
«Что ж сидеть-то до зари?»
Ну, а нам какое дело, —
Говори да говори.
Батум
Поезда уходят на Москву.
От людского шума ль
Иль от скопа ль
Каждый день я чувствую
Пригоршнями водяных горошин
Я прихожу на пристань,
И гляжу все тягостней
В очарованную даль.
Может быть, из Гавра
Луиза иль Жаннет,
О которых помню я
Запах моря в привкус
Обо мне вспомянут
Прочитав сей вещи перевод.
В этом мире буром
Как лампы с абажуром,
Светятся медузы из воды?
При встрече иностранки
Шхун и кораблей
Ну да разве в жизни
Если вот сейчас ее
Я прихожу на пристань,
И гляжу все тягостней
В очарованную даль.
И недаром ночью
С ловкостью собачьей
Пограничник не боится
Не уйдет подмеченный им
Оттого так часто
На морских, соленых
Как ни вздынь его,
Даже море кажется мне
А смеяться есть чему
Ведь не так уж много
Петуха на темень посадив.
Я вновь иду на пристань,
И гляжу все тягостней
В очарованную даль.
Берёза
На пушистых ветках
В сонной тишине,
И горят снежинки
Брату человеку
Тяжело и прискорбно мне видеть,
Как мой брат погибает родной.
И стараюсь я всех ненавидеть,
Кто враждует с его тишиной.
Посмотри, как он трудится в поле,
Пашет твердую землю сохой,
И послушай ты песни про горе,
Что поет он, идя бороздой.
Или нет в тебе жалости нежной
Ко страдальцу сохи с бороной?
Видишь гибель ты сам неизбежной,
А проходишь его стороной.
Помоги же бороться с неволей,
Залитою вином, и с нуждой!
Иль не слышишь, он плачется долей
В своей песне, идя бороздой?
Буря
Дрогнули листочки, закачались клены,
С золотистых веток полетела пыль…
Зашумели ветры, охнул лес зеленый,
Зашептался с эхом высохший ковыль…
Плачет у окошка пасмурная буря,
Понагнулись ветлы к мутномы стеклу,
И качают ветки, голову понуря,
И с тоской угрюмой смотрят в полумглу…
А вдали, чернея, выползают тучи,
И ревет сердито грозная река,
Подымают брызги водяные кручи,
Словно мечет землю сильная рука.
В Хороссане есть такие двери,
Где обсыпан розами порог.
Там живет задумчивая пери.
В Хороссане есть такие двери,
Но открыть те двери я не мог.
У меня в руках довольно силы,
В волосах есть золото и медь.
Голос пери нежный и красивый.
У меня в руках довольно силы,
Но дверей не смог я отпереть.
Ни к чему в любви моей отвага.
И зачем? Кому мне песни петь?–
Если стала неревнивой Шага,
Коль дверей не смог я отпереть,
Ни к чему в любви моей отвага.
Мне пора обратно ехать в Русь.
Персия! Тебя ли покидаю?
Навсегда ль с тобою расстаюсь
Из любви к родимому мне краю?
Мне пора обратно ехать в Русь.
До свиданья, пери, до свиданья,
Пусть не смог я двери отпереть,
Ты дала красивое страданье,
Про тебя на родине мне петь.
До свиданья, пери, до свиданья.
В том краю, где жёлтая крапива
И сухой плетень,
Приютились к вербам сиротливо
Там в полях, за синей гущей лога,
Пролегла песчанаая дорога
До сибирских гор.
Затерялась Русь в Мордве и Чуди,
Нипочем ей страх.
И идут по той дороге люди,
Люди в кандалах.
Все он убийцы или воры,
Как судил им рок.
Полюбил я грустные их взоры
С впадинами щёк.
Много зла и радости в убийцах,
Их сердца просты,
Но кривятся в почернелых лицах
Я одну мечту, скрывая, нежу,
Что я сердцем чист.
Но и я кого-нибудь зарежу
Под осенний свист.
И меня по ветряному свею,
По тому ль песку,
Поведут с верёвкою на шее
И когда с улыбкой мимоходом
Распрямлю я грудь,
Языком залижет непогода
Прожитой мой путь.
В хате
Пахнет рыхлыми драченами;
У порога в дежке квас,
Над печурками точеными
Тараканы лезут в паз.
Вьется сажа над заслонкою,
В печке нитки попелиц,
А на лавке за солонкою —
Шелуха сырых яиц.
Мать с ухватами не сладится,
Старый кот к махотке крадется
На парное молоко.
Квохчут куры беспокойные
Над оглоблями сохи,
На дворе обедню стройную
А в окне на сени скатые,
От пугливой шумоты,
Из углов щенки кудлатые
Заползают в хомуты.
В этом мире я только прохожий,
Ты махни мне весёлой рукой.
У осеннего месяца тоже
Свет ласкающий, тихий такой.
В первый раз я от месяца греюсь,
В первый раз от прохлады согрет,
И опять и живу и надеюсь
На любовь, которой уж нет.
Это сделала наша равнинность,
Посоленная белью песка,
И измятая чья-то невинность,
И кому-то родная тоска.
Потому и навеки не скрою,
Что любить не отдельно, не врозь —
Нам одною любовью с тобою
Эту родину привелось.
Весенний вечер
Тихо струится река серебристая
В царстве вечернем зеленой весны.
Солнце садится за горы лесистые.
Рог золотой выплывает луны.
Запад подернулся лентою розовой,
Пахарь вернулся в избушку с полей,
И за дорогою в чаще березовой
Песню любви затянул соловей.
Слушает ласково песни глубокие
С запада розовой лентой заря.
С нежностью смотрит на звезды далекие
И улыбается небу земля.
Весна на радость не похожа,
И не от солнца желт песок.
Твоя обветренная кожа
Лучила гречневый пушок.
У голубого водопоя
На шишкоперой лебеде
Мы поклялись, что будем двое
И не расстанемся нигде.
Кадила темь, и вечер тощий
Свивался в огненной резьбе,
Я проводил тебя до рощи,
К твоей родительской избе.
И долго, долго в дреме зыбкой
Я оторвать не мог лица,
Когда ты с ласковой улыбкой
Махал мне шапкою с крыльца.
Вечер чёрные брови насопил.
Чьи–то кони стоят у двора.
Не вчера ли я молодость пропил?
Разлюбил ли тебя не вчера?
Не храпи, запоздалая тройка!
Наша жизнь пронеслась без следа.
Может, завтра больничная койка
Упокоит меня навсегда.
Может, завтра совсем по–другому
Я уйду, исцелённый навек,
Слушать песни дождей и черёмух,
Чем здоровый живёт человек.
Позабуду я мрачные силы,
Что терзали меня, губя.
Облик ласковый! Облик милый!
Лишь одну не забуду тебя.
Пусть я буду любить другую,
Но и с нею, с любимой, с другой,
Расскажу про тебя, дорогую,
Что когда–то я звал дорогой.
Расскажу, как текла былая
Наша жизнь, что былой не была.
Голова ль ты моя удалая,
До чего ж ты меня довела?
В окна стучится
Липнет к окошку
Вечером синим, вечером лунным
Был я когда–то красивым и юным.
Все пролетело. далече.. мимо.
Сердце остыло, и выцвели очи.
Синее счастье! Лунные ночи!
4/5 октября 1925
Возвращение на родину» Сергей Есенин
Я посетил родимые места,
Ту сельщину,
Где жил мальчишкой,
Где каланчой с березовою вышкой
Взметнулась колокольня без креста.
Как много изменилось там,
В их бедном, неприглядном быте.
Какое множество открытий
За мною следовало по пятам.
Отцовский дом
Не мог я распознать:
Приметный клен уж под окном не машет,
И на крылечке не сидит уж мать,
Кормя цыплят крупитчатою кашей.
Стара, должно быть, стала…
Да, стара.
Я с грустью озираюсь на окрестность:
Какая незнакомая мне местность!
Одна, как прежняя, белеется гора,
Да у горы
Высокий серый камень.
Здесь кладбище!
Подгнившие кресты,
Как будто в рукопашной мертвецы,
Застыли с распростертыми руками.
По тропке, опершись на подожок,
Идет старик, сметая пыль с бурьяна.
«Прохожий!
Укажи, дружок,
Где тут живет Есенина Татьяна?»
«Татьяна… Гм…
Да вон за той избой.
А ты ей что?
Сродни?
Аль, может, сын пропащий?»
«Да, сын.
Но что, старик, с тобой?
Скажи мне,
Отчего ты так глядишь скорбяще?»
«Добро, мой внук,
Добро, что не узнал ты деда. »
«Ах, дедушка, ужели это ты?»
И полилась печальная беседа
Слезами теплыми на пыльные цветы.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
«Тебе, пожалуй, скоро будет тридцать…
А мне уж девяносто…
Скоро в гроб.
Давно пора бы было воротиться».
Он говорит, а сам все морщит лоб.
«Да. Время.
Ты не коммунист?»
«Нет. »
«А сестры стали комсомолки.
Такая гадость! Просто удавись!
Вчера иконы выбросили с полки,
На церкви комиссар снял крест.
Теперь и богу негде помолиться.
Уж я хожу украдкой нынче в лес,
Молюсь осинам…
Может, пригодится…
Пойдем домой —
Ты все увидишь сам».
И мы идем, топча межой кукольни.
Я улыбаюсь пашням и лесам,
А дед с тоской глядит на колокольню.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
«Здорово, мать! Здорово!» —
И я опять тяну к глазам платок.
Тут разрыдаться может и корова,
Глядя на этот бедный уголок.
На стенке календарный Ленин.
Здесь жизнь сестер,
Сестер, а не моя, —
Но все ж готов упасть я на колени,
Увидев вас, любимые края.
Пришли соседи…
Женщина с ребенком.
Уже никто меня не узнает.
По-байроновски наша собачонка
Меня встречала с лаем у ворот.
Ах, милый край!
Не тот ты стал,
Не тот.
Да уж и я, конечно, стал не прежний.
Чем мать и дед грустней и безнадежней,
Тем веселей сестры смеется рот.
Конечно, мне и Ленин не икона,
Я знаю мир…
Люблю мою семью…
Но отчего-то все-таки с поклоном
Сажусь на деревянную скамью.
«Ну, говори, сестра!»
И вот сестра разводит,
Раскрыв, как Библию, пузатый «Капитал»,
О Марксе,
Энгельсе…
Ни при какой погоде
Я этих книг, конечно, не читал.
И мне смешно,
Как шустрая девчонка
Меня во всем за шиворот берёт…
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
По-байроновски наша собачонка
Меня встречала с лаем у ворот.
Воспоминание
За окном, у ворот
Вьюга завывает,
А на печке старик
Юность вспоминает.
«Эх, была-де пора,
Жил, тоски не зная,
Лишь кутил да гулял,
Песни распевая.
А теперь что за жизнь?
В тоске изнываю
И порой о тех днях
С грустью вспоминаю.
Погулял на веку,
Говорят, довольно.
Размахнуть старину
Не дают раздолья.
Полно, дескать, старик,
Не дури ты много,
Твой конец не велик,
Жизнь твоя у гроба.
Ну и что ж, покорюсь,—
Видно, моя доля.
Придет им тоже час
Старческого горя».
За окном, у ворот
Вьюга завывает,
А на печке старик
С грустью засыпает.
Воспоминание (Теперь октябрь не тот. )
Теперь октябрь не тот,
Не тот октябрь теперь.
В стране, где свищет непогода,
Октябрь, как зверь,
Октябрь семнадцатого года.
Его я видел мутным взглядом.
Железная витала тень
«Над омраченным Петроградом».
Уже все чуяли грозу,
Уже все знали что–то,
Что не напрасно, знать, везут
Солдаты черепах из стали.
У публики дрожат поджилки.
И кто–то вдруг сорвал плакат
Со стен трусливой учредилки.
Войной гражданскою горя,
И дымом пламенной «Авроры»
Взошла железная заря.
Свершилась участь роковая,
И над страной под вопли «матов»
Взметнулась надпись огневая:
»Совет Рабочих Депутатов».
Источник: 45parallel.net