Историк Александр Дюков вовсю ругается в своих соцсетях на Ленина. заложившего, как известно, атомную бомбу.
Правда, исходя из сложившейся во времена Ленина ситуации, крайне сомнительно, что был какой-то другой выход. Многие из украинских большевиков сами были этноцентричны, для центра бороться против окраинных национализмов под лозунгом новой Российской Империи парадоксальным образом означало остаться в полном одиночестве и погибнуть.
Большевики привлекли «мягкой силой», а вовсе не террором и насилием. как нам рассказывали с Перестройки. У них не было никаких специальных сил, армий, ничего не было, кроме народа, который был живо заинтересован коммунистической идеей или отмечал определенные преимущества новой власти. Национальная политика Российской Империи никуда не годилась, она отжила свое (особенно если учесть, что она была даже не национальной, а теократичной, реальные права личности определялись даже не национальностью, а вероисповеданием). На тот момент нужно было чем-то ее заменить, и в национальной области это было признание равных прав всех наций, а значит — и права на собственную территорию. язык и культурное развитие.
Вот так надо танцевать
Это, повторяю, элемент мягкой силы большевиков, привлекательный элемент, и если бы не было его — вполне возможно, что и никакого Советского Союза бы не сложилось, да и самой России бы уже не было.
А вот дальше уже возникают вопросы.
Национальная политика СССР исходила из этического посыла, что родной язык (на котором говорили в детстве) и народная культура (на уровне вышивки и песен) — безусловные, абсолютные ценности, которые следует охранять и вкладывать большие средства в их «развитие» так же, как, например, охраняют редкие виды животных.
Это просто аксиома, в которую необходимо верить.
Это сродни политике мультикультурализма в Европе. Но при оголтелом капиталистическом строе мультикультурализм — это средство разделения рабочего класса, мигранты должны удерживаться в рамках их этнической среды, в их гетто, и даже неплохо, если это приведет к повышенной преступности (так как гетто живут бедно) — это усугубит противоречие между местными рабочими и мигранатми; есть и другие преимущества — в любой традиционной культуре (в отличие от современной городской) женщины автоматически считают себя обязанными воспроизводить род, люди питаются дешевыми традиционными блюдами. одеваются традиционно, сами шьют и чинят — и таким образом мигранты соглашаются на более низкие зарплаты и демпингуют на рынке труда, ну а новую рабочую силу вообще воспроизводят почти бесплатно (даже пресловутые «сидельцы на пособиях с пятью детьми» — если хоть два из пяти пойдут работать. а девочки сами родят, это все окупит).
Таким образом мульти-культи крайне выгоден буржуазии, и потому и поддерживается (а вовсе не из мифического желания «уничтожить немецкую/французскую/британскую нацию»). И он же крайне невыгоден рабочему классу, что местным, что мигрантам.
Наоборот: мигранты поумнее стараются детей интегрировать, дети и сами не очень-то рвутся жить в гетто, и вот уже в третьем поколении — внуки приехавших — они больше похожи на местных, чем на «своих», на своем языке говорят плохо или вообще не говорят, и все это совершенно добровольно и большим желанием. Повторяю: люди САМИ, добровольно и с радостью отказываются от собственной этничности, даже если знают, что их внешность сильно отличается от местной. Отказываются потому, что так гораздо больше шансов на карьеру, образование, высокие зарплаты и прочее потребление. Разумеется, речь не о первом поколении, а уже о втором и третьем — как их ни учи, они все равно будут в большей степени гражданами новой страны, а не детьми своих родителей.
Наверное, националисты с пафосом назовут это каким-нибудь там предательством, но таких националистов исчезающее меньшинство (да и водятся они, наверное. только в России). Коммунист все же должен изучать психологию рабочего класса и делать выводы из нее, а не навязывать какую-то свою «идеальную» точку зрения.
В СССР же политика, аналогичная мульти-культи, была совершенно другой: предполагалось, что каждая народная культура (пусть даже народ состоит из десяти тысяч человек) обязательно должна дать свою национальную литературу, театр и вообще развиться до современного уровня. Именно на это выделялись огромные средства, для многих народов с нуля создавалась письменность, каждый грамотный представитель нацменьшинств легко мог стать журналистом или писателем.
О политике той же украинизации писали очень много, повторяться не буду. Но предполагалось, что данный ДИАЛЕКТ, коим является украинский язык по отношению к русскому, непременно должен породить свою отдельную высокую литературу, театр, кино — и да, в советские годы действительно появилось множество пишущих именно на украинском языке (об уровне их величия, конечно, судить сложно). Потому что это поощрялось и оплачивалось по другой ставке, и это было проще. Проще стать на безрыбье украиноязычынм писателем, чем в условиях жесточайшей конкуренции на основе уже сложившейся величайшей русской литературы — все же писать по-русски.
А как это делается «у них»? Например, баварский диалект дальше от немецкого языка, нежели украинский от русского (баварская диалектная группа классифицируется Международной организацией по стандартизации как отдельный самостоятельный язык). И да, есть различные театры, группы. клубы. которые занимаются развитием этого диалекта. Ну вот нравится людям.
На уровне хобби. не более — на работе они прекрасно говорят по-немецки. и никто из-за этого в страшном сне не пошел бы на баррикады. И это при том, что в семьях и дружеском общении до сих пор кое-где используют диалект.
То есть никто не запрещает, но никто специально и не форсирует и не считает, что необходимы не только немецкоязычные, но и баварскоязычные писатели. газеты. университеты и так далее. Даже школы. Даже в школах говорят на хох-дойч и обучают немецкому.
Проблема национальной политики СССР уперлась в базис: можно легко создать театры и газеты на национальных языках, но нельзя создать сотни отдельных наук. Науке необходим общий язык. Производству необходим общий язык.
Поэтому университетов на национальных языках не появилось. Именно это ставили в вину СССР укронационалисты, именно это мы слышали от них все эти последние 20 лет. А как же так! А почему! Нужно было развивать еще и отдельную украинскую науку!
И отдельное чисто украинское производство, и штат переводчиков — ИИ ведь еще не было — чтобы непрерывно переводить всю текущую техдокументацию. И на конференциях и симпозиумах украинские ученые с отдельным синхронным переводом.
И даже если вообразить, что СССР проводил бы такую безумную политику в отношении Украины в искупление вины великоросских оккупантов, то возникает вопрос — а почему же тогда нет отдельных университетов, допустим, у эвенков, чукчей, даже у огромного татарского народа нет своих отдельных университетов на своем языке. нет отдельной науки. Или вот юкагиры.
Их численность составляет около 1500 человек. Их письменность была создана — ВНИМАНИЕ! — в 1980-х годах! То есть даже в 1930е у неутомимых советских лингвистов сюда руки не дотянулись. Что это за ужасное угнетение, что за тюрьма народов, почему у юкагиров нет своей отдельной науки. техники, промышленности, университетов и вроде даже и школ не было — а они должны были довольствоваться всем русским?
То есть мы упираемся в тупик. Выполнить требования местных национализмов невозможно, потому что в таких условиях невозможно развитие современной науки и производства, а они составляют базис общества. Язык тянется за базисом, а не наоборот. А не развивать современную науку и производство СССР не мог, потому что тогда и украинцы, и чукчи, и юкагиры жили бы очень плохо — если вообще жили бы.
Возможно, что такое форсированное развитие «местных культур» было следствием некоего уклона в идеализм. Кто-то — тут историки должны понять, кто — вообразил, что можно как-то «развивать» отдельно язык и культуру — оставив производство на общем русском языке.
Та же литература должна опираться на производство. она должна описывать стройки века, великую войну, полеты в космос, ну и личные отношения, возникающие на всем этом фоне. То же можно сказать о театре и кино. Даже чисто лирические произведения предполагают определенный общественный бэкграунд (а догадайтесь, почему я употребляю это слово?).
В «Иронии судьбы» рассказывается о забавном новогоднем романе, казалось бы — такое может произойти где угодно, но нет! Сам автор заявляет фильм как «сатиру на стандартные решения в архитектуре». Это типично советская история — с одинаковыми «третьими улицами Строителей», с типично советскими врачом и учительницей, однокомнатными квартирками. И этот фильм был понятен жителям Союза, даже еще проживающим в юртах — потому что в Москве и Ленинграде побывал каждый.
А о чем может рассказать чисто украиноязычный писатель? О жизни в вишневом садочке? О славных деяниях бандеровцев (это единственное. так сказать, сомнительное «достижение» украинского национализма, единственная его настоящая драма — но драма с таким сомнительно-кровавым душком, что читать ее — все равно, что произведения гитлеровских пиитов).
Конечно, можно и о жизни в садочке рассказать интересно, и о жизни оленеводов в тундре еще интереснее — и в советское время было множество таких книг, и да, это было хорошо и интересно. На русском языке. И с контекстом советского общества — да, оленеводы живут еще во многом старинным суровым укладом. но они развиваются, их дети учатся в интернате, и кто-то из детей станет врачом или ученым. И все, на этом национальные литературы заканчиваются — вместе с традиционным образом суровой народной жизни. Рассказали — и забыли, и давайте уже лучше вместе строить космодром и покорять Луну.
Тут есть возражение. Но ведь русская национальная культура развивалась, и получается, погребла под собой все культуры некогда угнетенных Россией народов?
Но русская нацкультура давно вышла за пределы деревенских песен и вышитых сарафанов. Она стала отмирать вместе с курными избами, крепостным правом, выкупными платежами, сохами, младенческой смертностью и прочими умилительными приметами народной жизни. И ее тоже не нужно было реанимировать.
Нет, есть отличные красивые народные песни, и никто не мешал их, так сказать, включить в культурный фонд, исполнять. так же как и народные танцы и прочую гжель. Гжель можно поставить на полку, но есть с нее уже неудобно. Изучать все это — да, нужно, и правильно делали, что изучали и выбирали лучшее из фольклора всех народов СССР, включая и русский.
Но Россия успела породить и высокую культуру, связанную с развитием российского производства и прочим империализмом. Да, несправедливо. Да, вот русские успели, а эвенки, допустим, нет (успели бы они без России? Крайне сомнительно).
Но наверное, на каком-то этапе уже нужно остановитсья и сказать — да, наше прошлое было неоднозначным, да в нем были войны и завоевания, заселение чужих изначально земель, как и в истории любого народа на Земле, ну давайте отметим, что было там плохого, можно даже извиниться (ну а что, бельгийцы же вон извинились за геноцид в Конго) — и теперь уже давайте исходить из имеющейся здесь и сейчас данности, а также из того все-таки хорошего, что русские люди успели за это время создать — Чайковский там, Толстой. заводы и дороги. Или нет?
Потому что «повесточка», которую предлагают демократы США, ведет только в тупик, и она в СССР была невозможна.
Разумеется, форсированное развитие местных культур (плюс нац.кадры в партийных органах) — это не та проблема, которая привела к распаду СССР. Но вот формированию местных элит она поспособствовала. Дала им. так сказать, готовую нацидею. готовую идентичность.
Да и в целом, среди народа. это форсирование вело только к подозрительности, отталкиванию, бытовой ксенофобии. «Мы, немцы. не то, что эти русские», «куда ты собралась замуж за татарина?!» , «а посмотрите на наши (любые) деревни и на русские деревни», ну и наконец, все народы дружно сходились на почве антисемитизма, а евреи, соответственно, как обычно, ощущали себя избранным народом на этом фоне. И у каждого была куча аргументов за избранность именно своего народа.
Между тем, национальное вторично — первичен материальный образ жизни. При одинаковом и растущем уровне жизни у людей нет никаких поводов делиться по национальным стратам, на производстве и вообще на работе все равны между собой. важна только карьерная иерархия. Семейственность и национальные преференции — это архаизмы, которые следует постепенно оставлять в прошлом.
Мне сложно судить о том, что было правильно, а что неправильно в СССР, тем более, кто конкретно был автором этой неверной политики — все это нужно еще изучать. Историкам. Но однако же понятно, что какие-то ошибки в этой сфере допущены были, и я предполагаю, что они были связаны именно с представлением о «национальной культуре» как абсолютной и вечной ценности (а на самом деле отмирание культур и языков — совершенно естественный процесс), и с неким идеализмом — якобы можно создать национальную культуру вне науки и производственных отношений.
Источник: blau-kraehe.livejournal.com
Невероятный танец от Band Odessa! Вот так нужно зажигать! Видео.
У каждого человека есть хобби – дело, которое приносит удовольствие. С самого детства родители отдают нас на различные кружки, на которых мы учимся чему-то новому и интересному. Но став хотя бы немного взрослее, человек сам решает, куда ему ходить и в какой сфере развиваться. А потом оказывается, что это не так уж просто понять то, какое направление «твое»!
Чтобы добавить больше позитива их выступлению, на ролик была наложена песня «Я готов целовать песок». Этот трек еще больше подчеркнул артистичность и эмоции танцоров.
Внизу под статьей расположено видео с того самого выступления. Обязательно загляните и оцените талант пар.
Источник: dailyfeeds.ru
Александр Кожевников: «Гашек восторгался Москвой, русским менталитетом. И вдруг у него «встряхнуло лампочку»
Очередной герой авторской рубрики «СЭ» — экс-форвард «Спартака», «Крыльев» и сборной СССР, двукратный олимпийский чемпион Александр Кожевников, которому сегодня исполняется 65 лет.
1 — С какими мыслями подходите к юбилею?
— Я не очень люблю дни рождения и уж тем более юбилеи. Когда ты маленький — конечно, радуешься, ждешь подарков. Но чем старше становишься, тем меньше хочется праздновать. А сейчас и время такое, что не до шумных торжеств. Соберу в ресторане лишь самых близких друзей.
2 — Александр Ширвиндт говорит: «Возраст — понятие сиюминутное. Сегодня кажется, что мне 77. А назавтра может быть 120». Сколько вам — по ощущениям?
— Ну. Чувствую себя великолепно. Гораздо моложе, чем записано в паспорте. Лет на 45.
О возрасте забываю еще и потому, что два года назад переболел коронавирусом. В легкой форме — но с тех пор проблемы с памятью. Особенно на даты и дни рождения. Выле тели из головы напрочь! Все! Как будто зачистили.
Теперь без подсказки даже детей и внуков могу с днем рождения не поздравить. Да и про собственный не сразу вспоминаю, ха-ха!
3 — Когда последний раз в хоккей играли?
— Ой, давно. Еще до пандемии. Какой же это год? Ну да, 2019-й. Выхожу с ветеранами на лед, вдруг падаю и не могу подняться. Колено не держит конек.
Еду в больницу, делают рентген и говорят: «Все, Саня, откатался».
У меня же за карьеру было очень много травм. Только на правом колене — девять операций! Постоянно недолечивался, настоящий врачебный контроль отсутствовал. Если ведущий игрок — быстрее на площадку. Мы о себе не думали — и о нас не думали. На тренировках пахал наравне со всеми. Бегал, прыгал, выполнял те же упражнения, что и остальные.
Никаких поблажек.
Я был так нужен Тихонову в сборной, что и в Сараево на Олимпиаду, и в Калгари меня привозили с больничной койки. Успевал набрать форму, играя на одной ноге. На здоровую, левую, ложилась вся нагрузка. В итоге и это колено стерлось в хлам. Сейчас там ни менисков, ни хрящей.
Фото Дарья Исаева, «СЭ»
4 — На лед-то тянет?
— Конечно! Я бы с удовольствием за ветеранов играл. Но раз здоровье уже не позволяет, стараюсь себя не накручивать. Просто живу и радуюсь каждому дню. На все воля Господа.
Вот у меня дома иконостасик. Утром встал, помолился. Сразу так хорошо на душе!
5 — Вы всегда набожным были?
— Нет. Но в какой-то момент убедился — кто-то свыше нас по жизни ведет, помогает. Разные были случаи. Расскажу об одном.
В 1989-м перебрался из «Крыльев» в шведский АИК. Возглавлял его местный тренер, который открытым текстом заявил: «Играть у меня не будешь. Я ненавижу русских!» Ну националист! В разговорах со мной постоянно Полтавскую битву вспоминал.
Я решил пойти в церковь. Православных храмов в Стокгольме нет. Нашел в доме часовенку, познакомился с батюшкой. Отношения сложились теплые, он даже ключи мне оставлял. Я ведь иногда в пять утра приезжал. Чтобы потом успеть к командному автобусу, на котором мы отправлялись на все выездные матчи.
Исключение — Мальме, туда добирались самолетом.
Так вот зайду в часовенку, помолюсь, свечки поставлю — а вечером выхожу на площадку и забиваю! Либо голевую отдаю. Тренер выпускал меня на минуту. Максимум — на полторы. Но все равно в каждом матче я набирал очки!
Как это объяснить? Божий промысел!
6 — У вас было несколько жен. С нынешней разница в возрасте приличная — 34 года. Семейному счастью это не помеха?
— Если любишь — никаких проблем. С Юлианой мы уже десять лет вместе, 1 августа отпраздновали оловянную свадьбу.
Девочка очень хорошая, домашняя, неизбалованная. Выросла в небогатой семье, работала моделью в Европе, ходила по подиуму. Но вовремя остановилась. Захотела учиться. Вернулась в Россию, окончила Финансовую академию.
И у Юлианы, и у меня к жизни на чужбине специфическое отношение. Вот на этом, наверное, и сошлись.
Фото photo.khl.ru
7 — Дети в новом браке есть?
— К сожалению, нет. Но ничего, зато Маша (актриса Мария Кожевникова, дочь от предыдущего брака. — Прим. «СЭ» ) уже четвертого внука мне подарила! Старший — Ваня, потом Макс, Вася, а младшего, который родился полтора месяца назад, Сашей назвали. Приятно вдвойне.
8 — Когда-то вы курили по три пачки в день. В 2009-м бросили. С той поры — ни одной затяжки?
— Держался я долго, пять с половиной лет. За это время поправился на сорок килограммов! Со всеми вытекающими — одышка, тяжело подниматься по лестнице. С курильщиками такое часто случается. Вместо сигарет активно налегаешь на мороженое, семечки и не замечаешь, как начинаешь толстеть.
Однажды встал на весы и ужаснулся — 140!
9 — Раньше вас регулярно приглашали на ТВ в качестве эксперта. Но в какой-то момент вы пропали с экранов. Почему?
— Телевидение — особая история. Там не все так красиво, как кажется со стороны. Обид, интриг и внутренних войн хватает. Когда на канале поменялось руководство, начались передряги. Хороших людей отодвинули, набрали молодежь.
Вдобавок мне перестали выплачивать гонорар. Если прежде за репортаж получал пять тысяч рублей, то тут всё обрубили. Ну и смысл кататься на эти эфиры, по полдня тратить? Хоккей можно и дома по телевизору посмотреть.
10 — На ТВ вы не появляетесь, зато на звонки корреспондентов отвечаете в режиме нон-стоп. Вообще никому в интервью не отказываете?
— А зачем от журналистов бегать? Конечно, какие-то матчи в КХЛ проходят мимо меня. Я же могу на рыбалку уехать. Или еще куда-то. Если звонят после игры, которую не видел, ничего комментировать не буду.
А если смотрел — почему бы не ответить? Что сложного?
Единственное, что напрягает, — когда ваши коллеги задают один и тот же вопрос. Вот сейчас меня Питером задолбали. С утра до вечера: «Александр Викторович, у СКА пять поражений подряд! Что происходит?!» Я уж не выдержал, сказал кому-то: «Позвоните Ротенбергу. Он точно знает, что там творится».
Фото Дарья Исаева, «СЭ»
11 — Были бы у вас лишние сто долларов — на кого бы поставили в Кубке Гагарина-2023/24?
— На «Ак Барс». Просто машина! Опытнейший тренер. Классный подбор игроков. Пожалуй, один из лучших в лиге.
Видно — сами ребята получают удовольствие от хоккея. Теперь главное — не расслабляться. А то недавно в Уфе повели 2:0, успокоились — и сгорели 2:3. Когда же «Ак Барс» включается на полную катушку, его не остановить.
12 — Последняя хоккейная новость, которая вас удивила?
— Удивляют меня только высказывания Гашека. Подлец! Гаденыш!
Я же помню, как на турнире в Швейцарии он бегал за нашими игроками. Хотел пообщаться, посидеть с нами за одним столом. Затем в «Баффало» и «Детройте» играл с русскими — ни споров, ни конфликтов. К концу карьеры подписал контракт со «Спартаком». Восторгался Москвой, русским менталитетом.
Казалось — нормальный парень.
И вдруг Гашека переклинило. То ли вышел на тренировку без шлема и шайба попала в лоб, то ли в другом месте по голове настучали. Но на шестом десятке у человека явно «встряхнуло лампочку». Такой бред несет! А может, просто завидует нашим хоккеистам.
Они-то в НХЛ на вес золота, а он уже старенький, никому не нужен.
13 — С Алексеем Касатоновым вы похожи словно братья. Часто путают?
— Постоянно! Я уже привык. Допустим, протягивают его фото: «Алексей, подпишите». — «Я не Алексей». — «Да вот же вы, на снимке, Олимпиада, 1988 год». Потом рассказываю Касатонову, он смеется: «А ко мне на днях подошли: «Вы Кожевников? Дайте, пожалуйста, автограф. »
14 — Ну и два традиционных вопроса в финале. Жеглов был прав, когда подкинул кошелек Кирпичу?
— Нет. Но я рассуждаю с позиции дня сегодняшнего. А что тогда творилось? Послевоенные годы, разруха, разгул бандитизма. Наверное, по-другому быстро взять Кирпича бы не удалось.
В конце концов Жеглов вышел на след «Черной кошки», которая грабила и убивала людей. Всех повязали. Это главное.
15 — Три «не люблю» на ваш выбор.
— Хамство. Неуважение к старшим. И. Уколы в задницу!
Честно, у меня высокий болевой порог. Иначе бы не отыграл столько лет с перебитыми коленями. Вогнать в вену шприц — вообще не проблема. Но если в задницу — караул! До истерики доходит. Может, с детства пошло, когда заболел воспалением легких и вводили пенициллин.
Я с криками убегал от этих уколов, потому что было очень больно.
В то время худенький был, кожа да кости. Как-то за лето вымахал на 18 сантиметров — а мама купила для учебного года все на несколько размеров меньше. При росте 192 я весил 78 килограммов. В моей родной Пензе таких шпал было человек пять. Плюс я как Шапокляк в коротких брючках.
Стеснялся дико. Вот с тех пор еще и фотографироваться не люблю.
Источник: www.sport-express.ru